Красные немецкие штурмтруппен в бою за Симбирск.
В составе Железной дивизии Гая дрался 1-й Интернациональный полк, состоявший фактически из четырех рот: венгерской, австрийской, чешской и немецкой.
К вечеру 11 сентября 1918 года дивизия вышла на исходные рубежи для штурма Симбирска. Выйти в срок и без больших потерь позволил захват железнодорожных станций Майна и Охотничья воинами-интернационалистами.
Вот как все это описывает сам Гай в своих мемуарах.
8 сентября 1918 года 2-я бригада дивизии вышла на рубеж Прислониха-Игнатовка. Ровно по центру линии находились станции Майна и Охотничья. Майну белые оставили без боя, а на Охотничьей окопались, оградились колючей проволокой, оборудовали пулеметные гнезда и с закрытых позиций вели артиллерийский огонь по позициям красных. наступление застопорилось. На передний край прибыл Гай и нашел залегший перед станцией Интернациональный полк (180 активных штыков). К нему подошли командиры интернационалистов Славояр Частек и Дьюла Варга. Гай спросил у кадрового офицера Варги, как они собираются брать станцию. Варга ответил: "Враг сильно укреплен. Артиллерия еще не подтянута, а без нее брать такие укрепления рискованно".
Гай ответил: "Вы правы. Но мы не можем тратить много времени. Завтра мы должны быть там"
Далее в мемуарах Гая следует красочное, но жутко отредактированное описание атаки на следующий день, которое лишь в самых общих чертах соответствует действительности:
"И когда солнце уже вышло в зенит, бойцы интернационального полка во весь рост пошли на врага. Под все возрастающим огнем белых они, растянувшись в цепь, короткими перебежками, без выстрелов, все ближе и ближе подвигались к проволочным заграждениям. Вот в ход пошли гранаты, и вслед за ними интернационалисты с винтовками наперевес бросились в штыковую...
А через час все было кончено. Интернационалисты понесли небольшие потери, и то только при захвате артиллерийской батареи, расчет которой целиком состоял из георгиевских офицеров".
А вот как видели все это бойцы немецкой роты полка (40 штыков), наступавшие на станцию в лоб через простреливаемое пулеметами поле. Описание дает ГДРовсий историк Гейнц Фоске в статье "Об участии бывших немецких военнопленных в великой Октябрьской социалистической революции и гражданской войне в Советской России(1917-1920 гг.)".
Станции Майна и Охотничья красные уже занимали в первом неудачном наступлении 12-13 августа. Тогда на только что захваченную станцию Охотничья прибыл эшелон с подкреплениями в виде 1 полка Курской бригады. Когда бойцы выгрузились и построились, белые совершили неожиданный артиллерийский налет на станцию, превратив ее в лунный пейзаж (попали еще и по вагонам с боеприпасами). Этот эпизод и Гай упоминает. Нам тут надо представлять, что представляла собой местность на поле боя 9 сентября - это действительно важно для понимания хода и успеха атаки.
10 сентября венгерские и чешские роты пошли в обход станций, а немцев с австрийцами пустили в лоб. Проблемой была не артиллерийская батарея, которая стреляла через головы атакующих по дальним целям и никакого урона им не наносившая, а четыре пулеметных гнезда на насыпи за проволочными заграждениями. "Георгиевские офицеры" как раз были пулеметчиками, а не артиллеристами.
О той атаке остались рапорт комиссара роты Вилли Фершитца и некролог в газете немецких интернационалистов "Welt-Revolution".
Пошли так: впереди побежала рывками между воронками пятерка с гранатами, а за ней, в 50 шагах, цепь немцев и австрийцев. Цепь двигалась по свистку перебежками, отвлекая огонь пулеметов на себя.
Пятерка добежала до гнезд потеряв одного бойца, закидала гнезда гранатами, разрезала проволоку и в упор нарвалась еще на два пулеметных гнезда, прикрывавших входы в траншеи. Закидала и их, спрыгнула в траншеи, где и была уничтожена набитой там до отказа пехотой противника. На которую скатились и вырезали, в свою очередь, атакующие цепи.
Некролог в газете "Welt-Revolution", опубликованный месяц спустя, 24 октября 1918 года, звучал так:
"Лучшие из лучших наших бойцов умирали, как умирают только герои. Пять человек пошли в Симбирске на штурм железнодорожной линии, которую прикрывали огнем шесть вражеских пулеметов, и заставили засевшего там врага отступить. Особенно отличился при этом всеми нами уважаемый отважный товарищ Писков из первой роты, который также пал смертью храбрых. Когда тяжелораненый он упал, командир товарищ Трауф спросил его, что с ним. "Со мной ничего, только вперед!" - таков был ответ смертельно раненого. Вся дивизия скорбела о гибели этих бойцов. Они были героическими сынами героического класса".
Писков - немец, фамилия в нашей транскрипции дана.
Нет, в текстах нигде не упоминается, что успешно атаковавшая и разнесшая в хлам сразу шесть пулеметных гнезд пятерка состояла из штурмовиков. Но их выучка, слаженность и результат как бы прозрачно намекают.
